Его преосвященству, архиепископу Гнезенскому.

Спешу доложить в этом письме вести, связанные с нашествием бича Божиего, именуемого тартареями, на наши земли. В распоряжении слуг господаря Венгрии находятся ныне двое пленников, их лазутчиков. Мы с братом Макарием разделили обязанности по допросу воинов варварского племени.

Воистину, слова человека, что сидит в цепях напротив меня, леденят душу более, нежели крики и хрипы пленника, доставшегося брату Макарию, хотя тот, вероятно, излишне усердствует с методами дознания при посредстве стражи государя, либо у заключённого начался приступ бешенства.

Смею предположить, что народ, наводнивший наши земли, является вырвавшимися из-за Стены Александра на востоке племенами Гога и Магога. Поражает рассудок весть о безверии надвигающегося на нас воинства. Обычно даже не просвещённые Евангелием дикари обладают верою в языческих божков, священных животных или духов предков, чего не скажешь о мунгалах.

Тем не менее, есть у них те, кого можно именовать жречеством: это иноземцы с «края земли». От пленника мы узнали, что они носят чёрные одеяния и крайне неприхотливы в пище. Я бы предположил, что это бежавшие со Святой Земли остатки фарисеев и саддукеев – однако питаются они чем попало, в отличие от иудейского племени, что блюдёт закона кашрута. Возможно, в лице их мы столкнулись с уцелевшими еретиками-несторианами или клириками легендарного Пресвитера Иоанна.

Жрецы в чёрном, как стало мне известно от разведчиков государя, также могут быть замешаны в поставках продовольствия и оружия войску мунгалов. Их поведение выдаёт немалую степень расчётливости, что также роднит загадочных чужеземцев с иудейским племенем. Однако помимо этого жрецы накладывают на некоторых из воинов варварских народов некую печать, что делает их бесстрашными и безжалостными.

Похоже, что прежде грубое, но жившее в согласии с природой и большинством соседей, племя, мучается от некой духовной хвори, что приказывает ему двигаться вперёд, опустошая всё на пути. Некоторым военачальникам мунгалов, как Бату, о котором немало поведали послы Русии, не отказать в воинской смекалке, однако часть воинства Цингитона определённо несёт на себе ту самую печаль. Полки царя мунгалов разнородны, а посему не получится увязать присущую им ярость с традициями одного-единственного племени. К тому же, будь они столь безрассудными изначально, то решительно не были бы способны к воспроизводству собственного народа.

Мой пленник чередует членораздельную речь в виде рассказов о быте и воинском искусстве тартареев с приступами помешательства, которое сам потом сравнивает с раскаленной «клеймом, прожигающим череп изнутри». В эти моменты душа несчастного рвётся наружу, что порождает неутолимое желание убивать и опустошать.

Скорее всего, второй пленник как более буйный будет казнён, своего же подопечного я отправляю для призрения и исследования душевных его терзаний вашему преосвященству. Именно при занимаемой вами кафедре, что недавно занималась обращением язычников, могут обнаружиться должные способы душепопечения в отношении этого несчастного.

С братской любовью во Христе, Венгерский епископ Стефан.